Они встретились на мосту Монтеро, где река Обе пробивается сквозь нагорья Бургундии и вливается в Сену. Великий герцог с горсткой вассалов выступил вперед и преклонил колена у ног дофина Карла, показывая тем самым, что их распрям настал конец и отныне они вместе будут бороться против англичан. Как только герцог Жан склонил голову, вперед шагнул Таннги Дюшатель, приближенный дофина. Прежде чем кто-то успел вымолвить слово, он обрушил алебарду на шею герцога. Кровь хлынула рекой, раздались крики; кто-то из французов вонзил меч в живот другого бургундца, остальную свиту герцога взяли в плен и заковали в цепи.
Это произошло 19 сентября 1419 года и положило начало беспорядкам, которые раздирали Францию в течение следующих тридцати лет. Нельзя сказать, что французскому королевству не хватало напастей до убийства на мосту Монтеро. Армии короля Англии Генриха V тяжело навалились на страну; разгромив французских рыцарей при Азенкуре, англичане захватили почти всю Нормандию. Король Франции Карл VI регулярно страдал приступами летнего умопомешательства; королева Изабелла была известна своим распутством и развлекалась тем, что в лицо называла дофина, своего сына, незаконнорожденным. При Жане Бесстрашном Бургундия, ставшая мощным государством, простиравшимся от Альпийских гор до Северного моря, была достойным соперником Франции, и в момент повествования бургундцы владели королем, королевой и Парижем.
Дофин Карл, конечно, имел право претендовать и претендовал на регентство как глава нации. Но это был безвольный слюнтяй и хитрый сластолюбец, окруженный кликой графов Арманьяков, обладавших всеми качествами опытных головорезов. Они разоряли казну дофина, лишая денежного довольствия его гвардию, и так дурно пользовались своей властью, что парижане сами выгнали их из города и впустили бургундцев. И так было повсюду. Когда Генрих Английский осадил Руан, французы храбро защищались, но после того, как город был вынужден сдаться, едва ли кто из рыцарей и дворян, питавших глубочайшее отвращение к партии короля, отказался принести присягу захватчику – высокомерному чужаку, но способному обеспечить порядок и сравнительно честно вести дела.
Высокомерие чужака могло бы показать Франции путь к спасению. Генрих, развязавший войну, тайно уведомил герцога Жана Бургундского о том, что согласен на руку принцессы Екатерины и Нормандию в качестве приданого. Но после Азенкура он поднял планку и заявил, что вдобавок желает получить Анжу и сюзеренитет над Бретанью. В этот момент на сцену впервые выходит Таннги Дюшатель. При средневековом дворе тайна не могла долго оставаться тайной, и дофин со своим окружением получил полные сведения о требованиях Генриха. Дюшатель отправился к герцогу Жану с предложением: если он возьмется за правое дело изгнания англичан, то встанет во главе королевского совета.
Это была ловушка, которая привела герцога на мост Монтеро. Дофин Карл и его приверженцы Арманьяки ни на минуту не собирались ударить с бургундцами по рукам и самым явным образом показали это. Возникает справедливый вопрос, полностью ли они отдавали отчет в своих действиях, ибо у Жана Бесстрашного был сын по имени Филипп двадцати трех лет от роду (что в 1419 году считалось зрелым возрастом), доказавший свое умение в гражданских и военных делах. Ответ, вероятно, заключается в том, что Карл никогда не жил своим умом, а его любимцы Арманьяки думали только о том, как отомстить за выступление парижан против их партии, и не ломали себе голову над последствиями.
А последствием стало то, что Филипп созвал бургундцев и их сторонников в Аррасе. Предметом обсуждения была месть дофину за предательское убийство. Съезд постановил заключить мир с Генрихом Английским на любых условиях, чтобы объединенными силами сразиться с негодяем Карлом. Выдвигая условия, Генрих еще выше взвинтил свою цену: он потребовал, кроме принцессы Екатерины, назначить его регентом при полубезумном короле и признать наследственное право на французский трон, для чего следовало изгнать дофина, которого его мать называла бастардом. Бургундия приняла условия, и ее альянс с Англией упрочился женитьбой Джона, герцога Бедфордского и брата Генриха, на сестре Филиппа – Анне. В случае перехода корон Англии и Франции в одни руки договор предусматривал исключительно личную унию с сохранением обеими нациями своих законов и обычаев, формирование национальных правительств из собственных граждан и передачу парижскому парламенту властных полномочий во Франции при верховной власти короля.
Заключив это соглашение, англичане и бургундцы взялись за покорение Франции. Успех сопутствовал им, поскольку на их стороне был законный король Франции и Париж находился во власти бургундцев. Остатки оппозиции больше молчали, чем возвышали голос; больше бездействовали, чем действовали, а действия проявлялись в неповиновении городов, что превратило войну в серию осадных операции. Но летом 1422 года Генрих, прозванный во Франции Завоевателем, заразился свойственной завоевателям болезнью – переутомлением, которая доконала его в несколько недель. В октябре безумного Карла постигла та же участь, и младенец нескольких месяцев от роду был провозглашен королем Англии Генрихом VI и королем Франции Генрихом II.
Регентом и протектором обоих государств стал Джон Плантагенет, герцог Бедфордский, и даже в этом семействе талантливых и неистовых деятелей мало кто мог соперничать с ним. Большую часть времени он проводил, руководя французским походом, оставив Англию на своего брата Хамфри Глостерского, который не справлялся с возложенными обязанностями и рассорился с епископами и дворянами, поэтому Джону часто приходилось выручать его из разных передряг.
Но главные события истории разворачивались во Франции. Бедфорд уступал Генриху V, с которым могли сравниться немногие, но сумел сохранить с Бургундией превосходные отношения. Его действия создавали впечатление, что он старается управлять Францией в ее интересах. Он реформировал судебную систему и основал Каннский университет. Правителями провинций «в послушание королю Генриху» назначались французы; и подавляющее большинство членов регентского совета тоже были французы. Регулярно созывались Генеральные штаты, и тогдашние хроники говорят о Бедфорде с непритворным восхищением. Короче говоря, ему удалось покорить ту часть Франции, которую Генрих V завоевал. Ги де Бутийе, командовавший обороной Руана против Генриха V Английского, стал преданным прево города Парижа при Генрихе II Французском.
И все же англичан принимали лишь высшие классы общества, а под ними оставалась немая оппозиция. Бедфорд проводил просвещенную политику, направленную на примирение, но те, кто осуществлял ее внизу, не были ни просвещенными, ни мирными. Это были захватчики, чужаки, «годоны» , так они себя и вели. Приходя в город, они забирали яйца и кур, молоко и коров, насиловали всех женщин, которые попадались на глаза. Бургундцы, говорившие на французском языке, были не намного лучше; и на этом низком уровне дело редко обходилось без уличных драк и скандалов.
Безусловно, не так было в крупных городах, где командование поддерживало порядок, но англо-бургундская оккупация тяжким беременем легла на сельскую местность, и его тяжесть усугублялась условиями, в которых шла война. Англичане довольно прочно закрепились в оккупированной Нормандии и не имели необходимости устанавливать особый надзор, а в Пикардии и на севере Шампани бургундский герцог был законным сюзереном и не мог считаться захватчиком. Но в Мэне, Анжу, Иль-де-Франсе, Южной Шампани то и дело попадались островки сопротивления, тут и там бунтовали жители городков, владельцы отдельных замков, стоящие за дофина. И туда тянулись отряды англичан и бургундцев, высматривая очаги оппозиции, чтобы подавить их, а заодно пограбить под предлогом, что они встретили противодействие, действительное или мнимое – неизвестно.
У англобургундцев не хватало сил, чтобы систематически уничтожать эти островки сопротивления. Англия только начала приходить в себя после двух эпидемий «черной смерти», и ее народонаселение насчитывало около 2 миллионов человек; а на территории Франции тех лет проживало около 20 миллионов. Часть из них принадлежала к настроенным за англичан бургундцам, но численное превосходство французов было велико, к тому же во время регентства Бедфорда на службе у французов находилось значительное количество шотландцев.
Эти числа сами по себе не могли воспрепятствовать полному покорению Франции. Англия когда-то перешла под власть столь же малочисленных по отношению к основному населению норманнов, да и Александр Великий завоевал весь Восток с войском, чуть более чем вдвое превосходившим английский контингент, который Бедфорд мог разместить во Франции. Но нужно учитывать местные условия. По всей территории к югу от Луары и вдоль ее русла были плацдармы, подчинявшиеся французскому правительству, которое, каким бы презренным, неумелым и корыстным оно ни было, имело право заявлять о своей легитимности. Пока Франция владела значительной частью территории и была способна собирать армии и взимать налоги, пока у нее был административный центр, завоевание нельзя было считать завершенным. Именно отсутствие центра управления сопротивлением привело к тому, что захватчики победили в Персии и позже в Англии; уничтожение такого центра сделало победу при Лас-Навас-де-Толоса решающей.
Немаловажную роль играли способы ведения войны в ту эпоху. Почти за сто лет до того английский король Эдуард заменил феодальные призывы в армию долгосрочной оплачиваемой службой профессиональных солдат и разработал тактическую доктрину наилучшего использования такой армии. Его тактика основывалась на построении плотного блока пеших латников, вооруженных копьями, мечами и боевыми топорами, расположенного между выдвинутыми вперед на флангах клинообразными отрядами лучников. В таком положении англичане ждали атаки. Мощь залповой стрельбы лучников заставляла рыцарскую конницу сбиваться в кучу; тяжеловооруженные рыцари не могли преодолеть зону обстрела без больших потерь. С различными вариациями эта схема использовалась в битвах при Креси, Пуатье, Азенкуре и дюжине мелких сражений. Будучи оплачиваемыми профессионалами, англичане могли позволить себе вести длительные кампании. Как правило, они дожидались атаки, потому что рыцарская честь противника повелевала ему не стоять на месте.
В то время не существовало эффективного средства против английского «ежа». Никакая броня не была способна противостоять стреле, пущенной из английского длинного лука; он позволял вести стрельбу с такой скоростью и дальностью, что оставлял далеко позади другое ручное метательное оружие; и лучники обладали такой подвижностью, что тяжеловооруженные латники оказывались бессильны против них. Владению длинным луком требовалось обучать с ранней юности, но это было нетрудно в стране, большей частью покрытой лесами, где жители обычно добывали себе пропитание охотой. Становясь профессиональными солдатами, они продолжали делать то, к чему привыкли, – стрелять из лука. Вследствие этого английская армия в тех условиях, где ей приходилось воевать, превосходила любую другую европейскую армию и прекрасно сознавала этот факт.
Однако английских лучников всегда было меньше, чем хотелось бы их командирам; кроме того, они не владели осадным искусством. Пушки были еще слишком слабы, чтобы пробить прочную каменную кладку, и слишком громоздки, чтобы использоваться в полевых условиях. Обычно крепости брали осадой, поскольку штурмы обходились слишком дорого, учитывая людские потери, а людские ресурсы были главным дефицитом английской армии.
Итак, война во Франции при регентстве Бедфорда повторяла войну Генриха V; она велась длинной серией осад, время от времени перемежавшейся сражениями. Самое важное из таких сражений состоялось при Вернейле в 1424 году, где французам удалось собрать значительную силу под началом молодого герцога Жана Алансонского при участии многочисленного шотландского контингента. Единственным отличием от классической битвы между английскими и французскими войсками было то, что до атаки с тыла на англичан Алансон выделил ударный отряд для предварительного нападения на английский обоз. Бедфорд предвидел это и оставил сильные отряды лучников охранять обоз; они разметали ударный отряд, нанесли свирепый ответный удар и смяли французскую линию фронта. Алансон попал в плен; Бедфорд доносил о 7 тысячах с лишним убитых и плененных французах. Если цифры не преувеличены, то Вернейль стал для французов таким же тяжелым поражением, как Азенкур.
Таким образом, старый фокус по-прежнему работал. Война осад продолжалась, граница покоренных англичанами земель медленно, но неуклонно продвигалась вперед. Медленно, потому что Бедфорду приходилось периодически наведываться на родину, чтобы распутывать узлы, запутанные его братом. Но в 1427 году Бедфорду удалось привести дела в достаточный порядок, чтобы вернуться и заняться управлением Франции. Он поставил графа Томаса Солсбери во главе полевой армии в 5 тысяч солдат, включая несколько бургундских отрядов, и отдал приказ выступить на осаду Орлеана.
Для войны осад это было здравое стратегическое решение. Орлеан защищал главную переправу через Луару, ближайшую к Парижу; это был один из крупнейших городов, оставшихся в руках дофина (Бордо взяли англичане), символ его власти. Луара обладала каким-то мистическим значением во французской военной истории. Из позднейших событий видно, что не менее трех раз – в 1815, 1871 и 1940 годах Франция сдавалась после того, как врагу удавалось перейти Луару; а прошлое показывает, что когда готам не удалось перейти эту границу в Шалоне с севера, а маврам в Туре с юга, Франция выстояла.
В то время городская часть Орлеана располагалась на северном берегу реки, окруженная зубчатой стеной. Еще одна крепость с двумя сильными башнями – Турель стояла на островке посреди реки, соединенная с городом каменным мостом и подъемным мостом с внешними укреплениями на южном берегу. Солсбери, проявивший себя способным военачальником, рассудил, что ключом к городу является южный вход, и бросил туда свои силы. 23 октября после нескольких неудачных попыток ему удалось штурмом взять укрепление и Турель. На этих позициях главные улицы города оказались в зоне досягаемости его пушек; стоит отметить, что во время этой осадной операции, первой, проводившейся с участием артиллерии, они использовались исключительно для уничтожения живой силы противника.
Вокруг внешних стен на северном берегу англичане устроили шесть фортов, но Солсбери не хватало войск для полного окружения. Промежутки между укреплениями патрулировали конные отряды, которые не могли поставить преграду гонцам или мелким конвоям. Реку не удалось полностью блокировать. Солсбери твердо решил уплотнить осаду и уже приступил к осуществлению своего плана, когда 3 ноября погиб от пушечного ядра; его преемником стал лейтенант Уильям де ла Пол, герцог Суффолкский.
Он участвовал в битвах при Азенкуре и Вернейле, доказал, что способен командовать людьми, и был неплохим дипломатом. Но Суффолк занимался осадой меньше, чем следовало. Год прошел без существенных изменений, и, когда наступил февраль 1429 года, орлеанцы, как и англичане в укрепленных лагерях, стали испытывать недостаток продовольствия.
В этот момент Бедфорд посылает из Парижа продовольственный конвой, в основном бочонки с сельдью, для Великого поста, под охраной тысячи лучников и тысячи двухсот парижских ополченцев. Командовал ими Джон Фастольф, попавший в легенды и пьесы Шекспира под именем Фальстафа, комического персонажа, но на самом деле это был способный офицер. Кто-то в окружении дофина узнал о снаряженном конвое, и граф Клермонский с набранным на скорую руку отрядом из 4 тысяч человек отправился ему наперерез. Он встретился с Фастольфом близ Руврэ 12 февраля, и состоялся не вполне обычный англофранцузский бой. Фастольф выстроил повозки в круг (видимо, он слышал, что так поступали гуситы в Богемии), поставив на бочонках с сельдью лучников, а между повозками копейщиков. Французы Клермона не справились с этим непривычным приемом обороны; отряд потерпел сокрушительное поражение, и с ним исчезли последние полевые войска французов.
Осада Орлеана
В начале XV века люди персонифицировали религию. Повсеместно признавалось существование добрых ангелов и злых духов, ведавших самыми сокровенными человеческими желаниями. Великий Генрих Завоеватель вполне серьезно обвинял свою мачеху в том, что она занималась колдовством и пыталась наслать порчу на мужа с помощью нечисти. Поэтому неудивительно, что, когда Жанна д"Арк, дочь зажиточного крестьянина из деревушки Домреми на границе с Лотарингией, услышала голоса, она решила, что те ниспосланы ей с небес. Неудивительно и то, что ей поверили.
Голоса принадлежали святому Михаилу, святой Маргарите и святой Екатерине; чаще всего они посещали Жанну, когда она слышала колокольный звон, сзывающий в церковь на молитву. Этот священный обряд она исполняла с искренней преданностью и неизменным усердием. Ее семья стояла за дофина; известно, что однажды им пришлось прятаться в замке, спасаясь от мародерствующих англо-бургундских банд. Когда прибыло известие об осаде Орлеана, голоса изъяснились точнее и стали настойчивее. Они сказали девушке, что она должна покинуть дом, ибо Господь избрал ее своим орудием, чтобы прогнать англичан от осажденного города и добиться коронации дофина в Реймсе как законного сюзерена Франции. В то время Жанне было восемнадцать лет, она была высокая, крепкая девушка с черными волосами, не слишком миловидная.
Когда Жанна сообщила о своем предназначении родителям, они сперва рассердились, потом опечалились – лучше бы ей утонуть, чем оказаться в военном лагере: все прекрасно знали, что это значит для восемнадцатилетней девушки. Гнев и мольбы Жанны ни к чему не привели; но потом дядя отвез ее в Вокулер к де Бодрикуру, местному вождю дофинистов. Должно быть, сначала он со скептицизмом воспринял слова Жанны о божественной миссии, призвавшей ее облачиться в рыцарские доспехи и спасти Францию, который исчез под воздействием ее серьезных, пылких речей и потому, что девушка совершала все обязанности христианки с несомненным благоговением и искренностью. Следует учесть, что по всей стране бродили странствующие монахи, проповедуя божественное избавление от англо-бургундского ига, и девушка могла оказаться орудием небес. Жители Вокулера сложились, чтобы купить ей коня и доспехи, а де Бодрикур предоставил свиту, сопроводившую Жанну в Шинон, где в то время находилась резиденция дофина.
Там Жанна столкнулась с куда большим недоверием. Первый поколебавший это недоверие инцидент случился, когда она узнала короля. Жанну привели в зал, где собралось больше трехсот человек, там среди расфранченных придворных находился скромно одетый Карл. Она направилась прямо к дофину и сказала:
– Дай вам Бог долгой жизни, благородный государь.
– Я не государь, – сказал Карл.
– Во имя Господа, сир, вы, и никто другой, наш государь. Дайте мне войско, чтобы освободить Орлеан и сопроводить вас в Реймс на коронацию. Это воля Божия.
Карл был поражен, он отвел Жанну в сторону и наедине попросил ее явить знамение. Знамение было явлено. Жанна поведала дофину о его сомнениях в законности своего рождения, внушенных распутной матерью, и прибавила, что страхи его беспочвенны.
Этого дофину было достаточно; он прикрепил к ней капеллана и старого рыцаря Жана д"Олнона, под руководством которого она изучала искусство верховой езды и владения мечом. Но знамение не убедило многих придворных и архиепископа Шартрского Рено, примаса Франции. Священнослужитель был готов признать, что Жанна вдохновлена потусторонними силами, но ангелическими или демоническими – неизвестно. Для разрешения этого вопроса он отвез ее в Пуатье, где девушку проэкзаменовали ученые доктора местного университета. Сочетание очевидной искренности и благочестия с правильным пониманием католических догматов убедило их стать сторонниками Жанны д"Арк.
Прошло шесть недель с тех пор, как Жанна приехала в Шинон и пребывала в лихорадочном нетерпении, желая поскорее исполнить свою миссию, ибо голоса сказали ей, что на это у нее чуть больше года. Карл отослал ее в Блуа, где собирались силы французов, поручив ей сопроводить в Орлеан большой конвой провианта и назначив в помощники молодого герцога д"Алансона, выкупленного из вернейльского плена, и Ла Гира Ксентрайля.
В лагере она производила неизгладимое впечатление, всегда облаченная в белые доспехи, верхом на большом вороном скакуне, на котором держалась так ловко, что вызывала восхищение, с белоснежным знаменем в руках с вышитыми французскими лилиями и образом Христа. В ту эпоху, когда новости передавались из уст в уста и по пути не теряли подробностей, естественно, что личность Жанны д"Арк – Девы, как теперь ее звали, – начала обрастать легендами, но некоторые из них должны были на чем-то основываться. Взять, например, случай с мечом. Она отказалась от предложенного меча, сказав, что предназначенное для нее оружие будет найдено в церкви Святой Екатерины в Фиербуа, в старом сундуке, и на нем будут изображены пять крестов. И действительно, в указанном месте был найден меч; именно его она и носила с тех пор. Еще рассказывали о том, как один солдат у ворот Шинона выругался, когда его потеснили в толпе при входе Жанны и ее эскорта в замок.
«Помилуй Господи, – сказала Жанна, – как же ты сквернословишь, когда смерть за твоим плечом?»
Через час он свалился в ров и утонул.
Солдаты в Блуа были убеждены, что их ведет боговдохновенная Дева, и легенды о ней распространялись все дальше. Поведение Девы в роли главнокомандующего армии еще больше усиливало впечатление. Она предоставляла своим помощникам решать военные задачи, не особенно вмешиваясь в их планы, но строго запретила сквернословие, выгоняла из лагеря проституток ударами плоской стороны меча, заставляла солдат регулярно посещать богослужения и ходить на исповедь; но в стратегических вопросах непреклонно стояла на своем. Безусловно, под ее началом была самая высоконравственная армия Средневековья, и никто не показывал недовольства: Жанна давала своим воинам волнующее ощущение победы.
25 апреля она вышла из Блуа. Она хотела идти по северному берегу Луары, заявив, что англичане не высунутся ни из своих «бастилий» – укреплений вокруг города, ни из Божанси и Менга, которые должны были встретиться им по дороге. Заместители настаивали на том, чтобы продвигаться по южному берегу, считая его более безопасным. Средневековая служба новостей – слухи – отлично сработала; пока Жанна оставалась в Шиноне, англичане знали о ней все и беспокоились. Нет, они не признавали, что ее направляют Бог или ангелы. Официально англичане говорили о ней, что она ведьма, чернокнижница; но это делало ее не менее, а более опасной. Мало кто из людей того времени не побоялся бы связываться с черной магией.
Итак, она выступила вдоль южного берега и в окрестностях города встретилась с графом Жаном Дюнуа, комендантом Орлеана, незаконным сыном брата Карла VI. Этот человек, уже прославившийся как один из самых выдающихся воинов Франции, сразу покорился обаянию Жанны. И тут произошел случай с баржами, который объяснить сложнее всего, как бы ни рассматривать истории с мечом и солдатом-сквернословом. Продовольственный конвой следовал по воде, и Дюнуа сказал, что при таком сильном восточном ветре баржам будет невозможно пройти мимо английских фортов, расположенных по берегам реки.
«Вы заблуждаетесь, – сказала Жанна. – Я приношу вам лучшую помощь, чем когда-либо получали города или воины, ибо это помощь небесного царя».
Через полчаса восточный ветер стих; с наступлением ночи подул неправильный, невозможный, несезонный западный ветер, принеся бурю с грозой и ливнем. Ветер был так силен, что парусные баржи смогли тянуть за собой остальные, и Орлеан получил провиант. До самой смерти Дюнуа не мог это забыть.
Новости об успехе колдуньи не лишили английскую армию боевого духа. Той же ночью во время грозы Жанна въехала в Орлеан, прошла крестным ходом по людным улицам, вошла в главную церковь, где читали «Те деум», и вернулась в предоставленное ей помещение, отказавшись посетить банкет. На следующий день она поднялась на крепостную стену, откуда под звук трубы повторила ультиматум, который отправила с вестником к англичанам, требуя, чтобы они уходили восвояси, иначе их ждут бедствия и позор. Уильям Гладсдейл, который командовал Турелью и укреплением с южной стороны, назвал ее «шлюхой Арманьяков»; Жанна заплакала и велела готовиться к бою.
Хотя этой девушке чуть старше восемнадцати лет уже удалось установить моральную власть над войсками, она еще никогда не участвовала в битве. После полудня, пока Жанна спала, Дюнуа предпринял вылазку против бастиона Сен-Лу, самого восточного, находившегося вверх по течению. Он потерпел неудачу; войска начали отходить. Когда Жанна проснулась, разбуженная одним из ее голосов, она выехала на коне в гущу отступающих войск со знаменем в руках и криком: «Смело идите на англичан!»
Воспрянувшие духом солдаты последовали за ней; Сен-Лу был взят, и большая часть гарнизона перебита, за исключением нескольких человек, которых пощадили по настоянию Девы. Тогда Дюнуа, д"Алансон и остальные решили, что у них достаточно нравственных и физических сил, чтобы отважиться на более серьезную операцию, и это следует сделать побыстрее, потому что регент Бедфорд отправит англичанам подкрепления. Жанна спокойно сказала им, что через пять дней осада будет снята. Она или кто-то другой предложил атаковать укрепление и Турель, предложение было тотчас принято. Весь гарнизон, который поместился в лодки, переправился на южный берег и присоединился к войскам, которые привела с собой Дева, после чего была отдана команда «вперед».
Наступило 7 мая. Это было отчаянное дело, поскольку нужно было карабкаться по приставным лестницам на крепкие стены. Жанна взобралась на одну из таких лестниц, как вдруг стрела, пробив доспехи, ранила ее в ключицу; ее унесли подальше от боя, плачущую от боли. Рану перевязали, и Жанна стала молиться со своим духовником, когда донеслись вести о том, что французы терпят неудачу: Дюнуа велел протрубить сигнал к отступлению.
Жанна послала за комендантом. «Ради Бога, – сказала она, – ты скоро войдешь в крепость, не сомневайся. Когда увидишь мое знамя на стене, снова берись за оружие. Крепость будет твоя. А пока отдохни немного, утоли голод и жажду».
Она уже оправилась от шока, но не могла нести знамя, и его взял солдат. Когда знамя двинулось вперед и коснулось стены, французы разом бросились вверх по лестницам, а с тыла, перекинув бревна через разрушенные пролеты моста, ударили отряды городской милиции. Французы штурмовали стену, заняли укрепление и хлынули в Турель, в этот момент пушечное ядро выбило подъемный мост из-под ног Гладсдейла. 300 человек из гарнизона крепости погибли, 200 были взяты в плен.
На следующий день наступило воскресенье; проснувшись, орлеанцы увидели, что английские форты севернее реки пылают, а гарнизоны выстроились перед городом в боевых порядках. Дюнуа не терпелось выйти и дать им бой, но Жанна отговорила его от этого: «Ради Бога, пусть они уходят, возблагодарим Господа». Ее мнение (весьма здравое с тактической точки зрения – нет смысла нападать на английскую армию, занявшую выгодную позицию) возобладало над другими; и вместо битвы французы устроили торжественную процессию вокруг стен, вознося благодарственные молитвы. Осада Орлеана была снята.
Это событие само по себе не было решающим; вся война состояла из серии осад и освобождений. Хотя боевой дух англичан был поколеблен «ученицей и пособницей дьявола, прозванной Девственницей, которая использует лживые заклинания и колдовство», они сохранили сильные действующие армии Суффолка и новую, собранную Бедфордом, под командованием Фастольфа и лорда Джона Толбота, выступившую в направлении Луары. Жанна стояла за то, чтобы, не обращая внимания на обе армии, двигаться к Реймсу, чтобы незамедлительно короновать Карла в исполнение ее миссии, но военачальники убедили ее, что сначала надо покончить с английскими войсками.
Здесь становится очевидным разрыв между Суффолком-солдатом и Суффолком-стратегом. Вместо того чтобы отойти назад и объединиться с силами Фастольфа и Толбота, он распределил свою маленькую армию среди городов, стоящих на Луаре, – Жарго, Менга, Божанси. Сначала Жанна пошла на Жарго и 12 июня взяла штурмом город, защитники которого бросались вниз со стен от страха перед ее колдовством. Суффолк-солдат храбро пытался сопротивляться в уличном бою, но был пленен остатками своего воинства. 15 июня Жанна и ее солдаты взяли мост в Менге, а потом и город; на следующий день они подошли к Божанси. В этом городе были сосредоточены значительные силы – крупнейший из гарнизонов Суффолка, но то ли от полного упадка духа, то ли оттого, что им не хватило времени подготовить запас провианта, англичане сдались через три дня осады.
Весть о сдаче дошла до Толбота на следующий день, и он начал отступление к Парижу. Он шел по местности, изобилующей изгородями и мелкими рощицами; в ту эпоху не было принято выставлять часовых на флангах, но неподалеку от Патэ английский командир узнал, что французы на подходе. Вместо того чтобы прислушаться к совету и продолжить отход, Толбот вскричал: «Клянусь Богом и святым Георгием, я буду атаковать!» – и приказал стрелкам выйти и выстроиться флангами вдоль изгороди, а остальные силы заняли позицию позади них.
Он не отдавал себе отчета в том, как близко подошли французы, как их подгоняет нетерпение Девы, Ла Гира и Алансона. Видимо, обе армии шли приблизительно параллельными курсами, причем французы еще меньше знали о присутствии врага. Вдруг кто-то вспугнул оленя, и английские лучники, еще не успевшие выставить свои колья, заулюлюкали. Жанна сразу начала разворачивать своих людей со всей горячностью, которую она могла придать этому маневру, крича, чтобы они не медлили, выстраиваясь в линию, а шли на врага.
Стремительная атака превосходящими силами разбросала лучников, прежде чем они успели выстрелить, и в вихре пыли и лязге потасовки смела бургундских и пикардийских солдат Толбота, застигнутых в колонне. Лучники из охраны обоза и артиллерии, находившиеся во главе колонны, сначала пытались сопротивляться; но потом тоже дрогнули. Фастольф с английскими рыцарями явился вовремя, чтобы встретиться лицом к лицу со всей французской силой, и постарался уйти живым, его людей обуяла паника. Позже его обвинили в трусости, и, хотя обвинение было справедливо снято, он не смог до конца отмыться и попал в шекспировские персонажи. Толбота взяли в плен; от его армии осталось меньше двух третей, которые разбежались кто куда.
Теперь это была решающая победа. Карл прибыл в Реймс и 17 июля был помазан на царство, а Жанна, выполнив свое предназначение, рыдала у его ног. То, что придворные убедили ее остаться в действующей армии, что в сентябре ей не удалась атака на Париж, а следующей весной ее захватили бургундцы и продали англичанам, а те жестоко осудили ее на сожжение в Руане, не имело большого значения в стратегическом отношении.
Битва при Патэ оказалась решающей, потому что завершила разгром двух английских армий. Бедфорд должен был ободрать как липку свои гарнизоны, чтобы возместить потери Толбота; и после битвы город за городом без боя стали переходить в руки Жанны и короля: Труа, Шалон, Суассон, Лаон. Английский регент сумел собрать новую армию, которая действовала все следующее лето, но война стоила ему новых городов, и владычество англичан во Франции медленно покатилось под гору, пока не было сброшено.
Это случилось, потому что нашелся достойный ответ военной организации, которая позволила Англии привести на грань национального коллапса значительно более крупную страну. Очевидно, что дело было в высвобождении моральных сил. Девиз «In hoc signo vinces» может быть таким же действенным оружием на поле битвы, как меч или пушка. Эти моральные силы свели на нет эффект хорошего управления, с помощью которого Бедфорд обеспечил Англии господство в северной Франции. Нельзя сказать, что Карл мог предложить правительство лучше; всем управляли его презренные фавориты, правосудие было в упадке, налоги взлетели. Нельзя даже сказать, что одно правительство было английским, а другое французским, поскольку администрация Бедфорда почти сплошь состояла из французов. Но через Орлеанскую Деву Карл получил поддержку от небесного царя – он был помазанник Божий, и повиноваться ему было долгом гражданина и верующего.
Что сделало несостоятельным метод, которым англичане с бургундцами удерживали завоеванную страну, размещая в ее городах небольшие гарнизоны. Английских солдат всегда было меньше, чем французов, и в населенных пунктах, и на полях сражений. В этом смысле показательны падение Жарго и сдача Божанси. Но то, что Жанне удалось высвободить и направить моральные силы французов в русло религиозного мистицизма, скрывает нечто очень важное: она нашла способ справиться с английским «ежом», возобладать над стратегией и тактикой пришлых завоевателей.
Этот способ был так прост, что никому не пришло в голову подумать о нем раньше: Жанна воздерживалась от атаки на «ежа». Считается, что ее яростное и неподготовленное нападение при Патэ объясняется желанием побыстрее схватиться с врагом. Но у нее была прекрасная возможность напасть на англичан утром, после того как они сожгли свои форты вокруг Орлеана, когда моральные преимущества были на ее стороне. Но она не сделала это – ведь англичане успели построиться в боевой порядок. Продолжив кампанию после коронации Карла, Жанна д"Арк получила новые возможности напасть на английские построения, но она предпочитала это не делать. Все свидетельствует о том, что при Патэ Жанна поторопилась атаковать как раз для того, чтобы не дать англичанам создать неуязвимую оборону.
Здесь нравственная сила перешла в область тактики. Д"Алансон в Вернейле, подобно многим французским командирам, пострадал из-за рыцарских традиций. Если бы он не пошел в атаку, то оказался бы виновен в нерыцарском поведении и лишился бы морального превосходства, на котором покоилась его компетенция как полководца. Совершенно ясно, что во всех битвах Столетней войны французы имели численный перевес. Для рыцарства не играло никакой роли то, что французы противопоставили один род войск сочетанию нескольких родов войск, что они были дилетантами, которые сражались с профессионалами. Но Жанна д"Арк обладала моральным авторитетом, который преодолел понятие о рыцарской чести и позволил ей применять тактику и стратегию, как того требовала ситуация.
Дюнуа, Ла Гир и другие военачальники усвоили урок, и это явилось одной из главных причин, почему Франция освободилась от захватчиков. Французы перестали нападать на английского «ежа» и сами ждали нападения. Так со всей очевидностью проявился недостаток английского боевого построения: оно было не способно маневрировать.
В конце концов, может быть, и к лучшему, что англичане потерпели неудачу. Покорение Франции в том виде, как его начал Генрих V и продолжил Бедфорд, могло кончиться своего рода покорением Францией Англии. В жилах Генриха VI текла наполовину французская кровь, и неизбежно случилось бы так, что центр объединенного государства оказался бы в большей его части и приоритет отдавался бы интересам Франции. Конечно, мы не учитываем характер этого невыразительного монарха или отсутствие его. Скорее всего, он так же плохо управился бы с Францией, как в итоге получилось в Англии. Но его советники, крупные феодалы, тянущиеся к власти, были бы французами, а не англичанами, и в результате получилось бы что-то вроде второго норманнского завоевания. Невозможно строить предположения о том, к каким бы последствиям это привело, – таких последствий не было. Жанна дАрк позаботилась об этом.
Шесть столетий назад девочка-подросток с мужественным сердцем вышла из небытия, чтобы повести французскую армию к победе во время Столетней войны. Многое из того, что мы знаем о Жанне д"Арк, которую сожгли на костре в 1431 году, основано на давних предрассудках и заблуждениях. Ниже вы найдете общепризнанные факты об Орлеанской деве, которые могут вас удивить.
1. Настоящее имя Жанны было Жанна Ромми, Жанна Тарк, или Жанна де Воутон, но она не прославилась ни под одним из них
Жанна не родилась в городке под названием Дарк, как того бы можно было ожидать исходя из ее фамилии. Она выросла в Домреми - деревне в северно-восточной части Франции. Ее отец был фермером, а мать - искренней католичкой. Во время суда над Жанной в 1431 году она называла себя не иначе как Жанна ла Пусель, и с самого начала показала, что не знает своей настоящей фамилии. Позже она объяснила, что ее отец носил имя Жак д"Арк, а именем матери было Изабель Ромми, и добавила, что в ее деревне дочери часто брали фамилии своих матерей. В Средние века во Франции фамилии не были фиксированными и не очень широко использовались. Слово «ромми» просто обозначало человека, который совершил паломничество в Рим или другое религиозно значимое место. По данным других источников, именем ее матери могло быть Изабель де Воутон.
2. В наше время некоторые ученые ставят Жанне д"Арк разные диагнозы, начиная от эпилепсии и заканчивая шизофренией
Примерно в возрасте 12-13 лет Жанна д"Арк, видимо, начала слышать голоса и испытывать видения, которые она истолковала как знаки от Бога. Во время суда, который над ней проводили, она утверждала, что ангелы сначала говорили ей ходить в церковь и вести праведную жизнь. Позже они стали предлагать ей защитить Францию от вторжения англичан и сделать Карла VII законным королем страны (в то время он был некоронованным наследником престола). Жанна утверждала, что ее видения часто сопровождались ярким светом, а голоса слышались более отчетливо, когда звонили колокола. Основываясь на этих деталях, некоторые эксперты полагают, что Жанна страдала от одного из многочисленных неврологических и психологических расстройств, которые вызывали галлюцинации и бред, а также мигрени, биполярное расстройство и поражения головного мозга. Согласно другой теории, она пострадала от бычьего туберкулеза, который может вызывать судороги и деменцию. Источником болезни могло стать сырое молоко.
3. Командуя французской армией, Жанна не участвовала в боевых действиях
Хотя Жанну д"Арк вспоминают как бесстрашного воина и считают героиней Столетней войны между Англией и Францией, она никогда не принимала участия в боях и не убивала противников. Вместо этого она сопровождала мужчин и была своего рода талисманом. Вместо оружия она носила знамя. Также она была ответственна за военную стратегию и вносила дипломатические предложения (хотя англичане отвергли все попытки решить исход войны с помощью дипломатии). Но даже несмотря на это, Жанна была ранена дважды. В первый раз во время знаменитой Орлеанской компании ей в плечо попала стрела. Во второй раз во время неудачной попытки освободить Париж ее ранили в бедро из арбалета.
4. У нее был взрывной характер
После утверждения контроля над французской армией эта девочка-подросток не стеснялась ругать уважаемых рыцарей, вести себя неприлично и менять военные планы. Она даже обвинила своих покровителей в мягкотелости по отношению к англичанам. По словам очевидцев, на слушании ее дела она даже однажды попыталась ударить солдата-шотландца, который съел похищенный кусок мяса (шотландцы объединились с французами во время Столетней войны). Она также якобы увезла любовниц и проституток, которые были в походе вместе с ее армией. А личные нападки англичан, которые обзывали ее грубыми именами и говорили, что ей нужно вернуться в деревню к своим коровам, заставляли ее кровь кипеть. Вспыльчивость Жанны очевидна и из записей ее судебных слушаний. Когда священник, говорящий на французском с региональным акцентом, спросил, на каком языке обращались к ней голоса, она ответила, что они говорили на французском гораздо лучше, чем он.
5. Вопреки распространенному мнению, Жанна не была сожжена на костре за колдовство, по крайней мере, не в техническом плане
В 1430 году Жанна д"Арк попала в руки врагов, и ее судили в церковном суде. Ей были выдвинуты 70 обвинений начиная от колдовства и заканчивая воровством лошади. Но в мае 1431 года все они были сведены к 12. Главные обвинения заключались в том, что она носила мужскую одежду и утверждала, что говорила с Богом. Ей предложили признать свою вину в обмен на пожизненное лишение свободы. И Жанна подписала этот документ. Предполагается, что неграмотная Жанна не знала, под чем конкретно она поставила свое имя (или, точнее, крестик). Несколько дней спустя, возможно, из-за угрозы насилия от ее охранников, она снова надела мужскую одежду. Разгневанному судье, который посетил ее тюрьму после этого, она сказала, что снова начала слышать голоса. Именно эти два действия и спровоцировали то, что Жанну отправили на костер.
6. С 1434 по 1440 появлялись самозванцы, которые называли себя Жанной и утверждали, что она избежала казни
Одна из нескольких женщин, которые хотели выдать себя за Жанну в следующие несколько лет после ее смерти, Клод де Армойсес напоминала известную еретичку и якобы участвовала в военных кампаниях, переодетая в мужскую одежду. Она вместе с двумя братьями Жанны - Жаном и Пьером - выстроила схему, согласно которой говорила всем, что Жанне удалось скрыться от врагов и выйти замуж за рыцаря, с тех пор она якобы живет в безопасности. Трио получало щедрые подарки. Они ездили из одного праздничного приема на другой. Свои уловки они признали только перед Карлом VII, который в 1429 году благодаря Жанне стал королем.
7. Благодаря Жанне д"Арк в 1909 году появилась стрижка «боб», которая и сейчас пользуется популярностью
Голоса, которые говорили Жанне надеть мужскую одежду и изгнать англичан из Франции, также сказали, что она должна обрезать свои длинные волосы. Она носила волосы в стиле pageboy, который был общим для рыцарей того времени, и только перед казнью охранники побрили ее на лысо. А в 1909 году уроженец Польши и парикмахер, известный как месье Антуан, начал делать своим клиентам стрижку, которая теперь известна как короткий боб. По его словам, источником вдохновения для него стала Жанна д"Арк. Огромную популярность этот образ приобрел в 1920 годах и стал востребованным среди кинозвезд.
Династия Капетингов к началу Столетней войныДИНАСТИЯ КАПЕТИНГОВ К
НАЧАЛУ СТОЛЕТНЕЙ ВОЙНЫ
Филипп IV Красивый
Людовик Х
Изабелла
Филипп V
Карл IV
Не имели детей
Эдуард III
Филипп VI
Валуа
Английские владения во Франции
АНГЛИЙСКИЕ ВЛАДЕНИЯВО ФРАНЦИИ
Фландрия
Символ
Англии
Аквитания
Символ
Франции
Причины войны
ПРИЧИНЫ ВОЙНЫДинастические притязания
английских королей.
Завершению объединения Франции
препятствовали английские
владения.
Экономическое и политическое
соперничество Англии и Франции
Этапы Столетней войны
ЭТАПЫ СТОЛЕТНЕЙ ВОЙНЫI этап – 1337-1360 –Франция проигрывает все
крупные сражения
IIэтап – 1369-1396 – успехи французов, возврат
почти всех своих владений.
III этап – 1415-1428 – установление Англией
контроля над значительной
частью территории Франции.
IV этап – 1429-1453 – перелом в ходе войны,
изгнание англичан с
территории Франции
Жанна д, Арк
ЖАННА Д, АРКЖанна родилась в крестьянской семье. Ее детство пришлось на тяжелый для Франции периодСтолетней войны; по стране распространялось пророчество: «Женщина погубила Францию, дева ее
спасет». Около 1424 Жанну стали посещать видения: ей являлись св. Михаил Архангел, святые
Екатерина и Маргарита, убеждая Жанну идти к пребывавшему на неоккупированном англичанами
юге Франции законному королю Карлу VII и спасти страну.
Миссия Жанны
6 марта 1429 Жанна прибыла в замок, где находился Карл VII, и возвестила ему, что ее «голоса»
сообщили ей: она избрана Богом, чтобы снять осаду с Орлеана, преграждавшего англичанам путь на
юг, а затем привести короля в Реймс, место коронации французских королей. Жанна сумела убедить
Карла, и тот отправил ее с войском в Орлеан. Ко времени прибытия ее в этот город (29 апреля 1429)
молва уже утверждала, что именно она - та дева, что спасет Францию. Это воодушевило войско, и в
результате ряда сражений, в которых принимала участие сама Жанна, 8 мая 1429 осада была снята.
Снятие осады и последовавшая за этим серия побед французских войск убедили французов, что Бог
считает их дело правым и помогает им. Предпринятый после этого поход на Реймс превратился в
триумфальное шествие королевской армии. 17 июля Карл VII короновался в Реймсе, и во время
торжественного акта Жанна держала над ним знамя.
В августе 1429 французы начали наступать на занятый англичанами Париж. Попытка взять его
оказалась неудачной, и несмотря на настояния Жанны, королевские войска отступили. Осенью -
зимой 1429 и весной 1430 Жанна участвовала в ряде мелких стычек с врагом, и 23 мая 1430 попала в
плен к англичанам.
Суд и смерть
Ее перевезли в Руан, и 9 января 1431 она предстала перед судом инквизиции. Ее обвинили в
колдовстве и ереси: подчиненные англичанам церковники исходили из того, что тем самым нанесут
ущерб Карлу VII, ибо в этом случае он окажется коронованным еретичкой и ведьмой. Жанна
защищалась с редким мужеством и находчивостью, но 2 мая 1431 ей было предъявлено обвинение в
колдовстве (обвинения в ереси отпали) и было предложено отречься от веры в «голоса» и от ношения
мужской одежды. Под страхом смерти она согласилась на отречение и 28 мая была приговорена к
пожизненному заключению. Однако в тюрьме ей была подброшена мужская одежда, что означало
рецидив преступления и автоматически вело к смерти. Несмотря на явную провокацию, Жанна
заявила, что надела мужское платье добровольно, что берет отречение обратно и сожалеет о нем. Два
дня спустя ее заживо сожгли на рыночной площади Руана.
В 1455-1456 в Бурже прошел процесс посмертной реабилитации Жанны д"Арк. 16 мая 1920 она была
причислена католической церковью к лику святых.
Вопрос!
ВОПРОС!Почему Жанна д, Арк
сумела победить англичан,
а французские короли и
полководцы в течение
долгого времени терпели
одно поражение за другим?
Сражения Столетней войны
СРАЖЕНИЯ СТОЛЕТНЕЙ ВОЙНЫ1340 г. – битва при Слейсе
Сражения Столетней войны
СРАЖЕНИЯ СТОЛЕТНЕЙ ВОЙНЫ1346 г. - битва при Креси
Сражения Столетней войны
СРАЖЕНИЯ СТОЛЕТНЕЙ ВОЙНЫ1356 г. – битва при Пуатье
Сражения Столетней войны
СРАЖЕНИЯ СТОЛЕТНЕЙ ВОЙНЫ1415 г. – битва при Азенкуре
Жанна д, Арк
ЖАННА Д, АРКЗа что англичане
предали
Жанну суду
инквизиции?Дома:
§ 20, прочитать, ответить на вопросы
записать в тетрадь итоги Столетней войны.
В самом сердце Парижа, близ Лувра и сада Тюильри, стоит золотой памятник девушке на боевом коне и со знаменем в руке. Блистающая всадница — национальная героиня Франции Жанна д"Арк, которая не дала стране погибнуть в далеком XV веке. Русский писатель и философ в 1938 году, накануне Второй мировой войны, так писал о знаменитой деве: «Если Жанна действительно спасла Францию, то спасла и Европу, так как в ХХ веке еще несомненнее, чем в ХV, что Европы нет без Франции». Несмотря на то что в имеющихся сведениях о жизни Жанны-Девы много белых пятен, а если историческая правда и есть, то давно смешана с вымыслом, она до сих пор остается любимицей всех французов и одной из самых интересных личностей в мировой истории.
Детство, отрочество, война
Медиевисты предполагают, что Жанна д"Арк родилась в 1412 году в небольшой деревне Домреми на северо-востоке Франции. Начало XV века — самый разгар Столетней войны (1337-1453) между Англией и Францией. Французское королевство несло огромные потери и было близко к полному поражению. Ситуацию усугубил договор, подписанный в Труа в 1420 году супругой короля Франции Изабеллой Баварской. Согласно договору, английский правитель Генрих V после смерти Карла VI Безумного Валуа (которая наступила двумя годами позднее) объявлялся наследником французского престола, несмотря на то что у Изабеллы и Карла VI подрастал сын. Этот договор стал фактическим присоединением Франции к Англии, и
страна начала медленно распадаться на три части: юг остался верен династии Валуа, север перешел под управление англичан, а Бургундия, хотя и старалась сохранять независимость, все же отдавала предпочтение Англии.
Будущая национальная героиня росла в небедной крестьянской семье и в детстве совсем не отличалась от своих сверстниц: занималась рукоделием, пасла овец и регулярно ходила в церковь. Судя по сохранившимся протоколам судебных допросов с записями рассказов Жанны о ее жизни, с 13 лет она стала постоянно слышать Божественные голоса. Следует заметить, что для средневековой католической Европы Божественные посланники среди обычных людей встречались нередко: каждое уважающее себя селение могло предоставить своего провидца, а то и двух. Ангелы говорили девушке: «Очень жалеет Господь французский народ. Жанна, тебе должно идти во Францию!» После того как Жанна начала слышать голоса, она стала еще чаще ходить в церковь и усерднее молиться, пытаясь понять, от кого могли бы эти голоса исходить.
Уверовав, что ей действительно надлежит спасти Францию от англичан, Жанна стала упрашивать родителей снарядить ее в путь к дофину Карлу VII, который обязательно даст ей войско. Согласно записям, найденным в родной деревне девушки, Жанну даже насильно выдали замуж, чтобы она остепенилась и занялась хозяйством. Однако расторгнуть брак первым пожелал ее новоиспеченный супруг, которому очень не нравилось, что Жанна постоянно ему отказывает в исполнении супружеского долга. Молодоженов сумели развести — для Средних веков событие почти небывалое.
Осознав, что родители ей не помощники, в 16 лет дева бежала из дома в соседний город Вокулер к приятелю своего отца, капитану де Бодрикуру. Его Жанна также просила помочь встретиться с дофином.
Поначалу де Бодрикур довольно иронично отнесся к рассказам Божьей посланницы, однако спустя какое-то время согласился дать ей людей и снаряжение. В 1429 году, отправляясь в замок Шинон вместе с двумя солдатами де Бодрикура, Жанна для безопасности сменила свое платье на мужской костюм и остригла волосы.
В это время Карлу VII уже донесли, что к нему направляется деревенская девушка, объявившая себя будущей спасительницей Франции. Посовещавшись с придворными, юный Валуа решил испытать незваную гостью почти как на «Битве экстрасенсов»: когда она все-таки дойдет до Шинона, дофин спрячется, а дева пусть сама ищет своего короля. Увидев девушку в замке, многие дамы сразу решили, что есть в ней что-то бесовское — хотя бы потому, что она была одета в мужское платье. Жанна сумела пройти испытание: едва переступив порог залы, она сразу же определила Карла VII в толпе. Отведя его в сторону, гостья горячо шептала, что ангелы велели ей сделать дофина королем Франции. Валуа справедливо заметил: чтобы добраться до Реймса, где обычно короновали французских правителей, им придется пройти через войска англичан, осаждавших Орлеан. Услышав это, Жанна без промедления
попросила дать ей войско, которое она поведет на освобождение Орлеана: да, военному искусству она не обучена и меча в руках не держала, но зато ее оберегают святые.
Такие речи показались Карлу VII довольно занятными, к тому же он был одержим желанием занять французский престол, который мог ему вовсе не достаться. В конце 1420-х годов французскими землями, которые перешли к англичанам после договора в Труа, управлял герцог Бедфорд, регент при младенце Генрихе VI, сыне скончавшегося к тому времени Генриха V. О Карле VII ходили слухи, что, даже если англичане покинут Францию, у него все равно нет прав на престол, так как он незаконный сын Карла VI Безумного и рожден распутницей Изабеллой Баварской от неизвестного герцога. Если бы его на царство венчала Божья посланница, думал дофин, в глазах людей это был бы хороший знак, что власть ему дана свыше.
В течение трех следующих недель лучшие теологи пытались установить, чьи же голоса слышит Жанна, ангелов или демонов. К слову, на всех церковных судах девушке задавали одни и те же вопросы: на каком языке говорят ангелы? Как они выглядят? Как себя называют? А она неизменно отвечала: конечно же, на французском, ведь Бог на стороне Франции, ангелы имеют красивую наружность и благоухают, со мной архангел Михаил, святая Катерина и святая Маргарита. Все же доказательств «невиновности» Жанны было недостаточно, и ее могли сжечь еще после первых допросов в 1429 году. Однако тогда — скорее всего, по личной просьбе дофина — ее действительно признали посланницей Божьей и отпустили с миром. За этим последовала еще одна процедура. В Шинон пригласили акушерок для осмотра Жанны, так как девушки, которые слышат ангельские голоса, должны быть чисты не только духом, но и телом. Когда все необходимые сведения были собраны, Карл VII наконец-то дал Жанне д"Арк девятитысячное войско, приказал выковать для нее латы и отправил в Орлеан.
Желая избежать кровопролития, Жанна четыре раза просила отправить письма от своего имени герцогу Бедфорду с просьбой о мире с Францией. На все прошения регент отвечал отказом. Тогда воительнице пришлось повести солдат в бой.
4 мая 1429 года составом французских войск была одержана первая крупная победа спустя долгие годы поражений в Столетней войне. Это событие не только помогло снять часть осады, но и заметно подняло дух солдат.
Несколько дней спустя, 7 мая, во время сражения у башни Туреллей Жанна была ранена выше ключицы, и французы опять сникли. Что же это за Божьи посланники такие, думали они, если их даже в доспехах так легко берет оружие? Самостоятельно вырвав из раны стрелу, дева снова села на коня и вышла на поле боя. Кстати, как отмечали французские солдаты, при дворе дофина Жанна, скорее, кокетничала, говоря о неумении воевать, на самом деле она не так уж плохо управлялась с оружием. 8 мая наступила полная победа французов над англичанами при Орлеане, после чего Жанну д"Арк стали именовать Орлеанской девой. Как и обещала, Жанна короновала своего правителя в Реймсском соборе. А за свою победу попросила у нового короля еще лошадей и отмены налогов с родной деревни.
Одного Орлеана оказалось недостаточно. Чтобы утвердить свое полное превосходство, французам было необходимо освободить еще и Париж. Зная о том, что город укреплен намного лучше Орлеана, д"Арк просила Карла VII дать ей больше солдат. Но, как отмечают историки, король отказался тратиться на увеличение армии. Подойдя к стенам Парижа в конце августа 1429 года, Жанна вместе со своим немногочисленным войском потерпела крах и отступила. Знаменосца д"Арк убили, а саму девушку тяжело ранили. От следующих военных походов ей пришлось отказаться до полного выздоровления. Французы начали поговаривать, что Жанна слишком возгордилась после победы при Орлеане и теперь святые ей уже не помогают.
Жаль, что не наша
В мае 1430 года д"Арк решила помочь снять осаду с Компьеня, который заняли сообщники англичан — бургундцы. Во время одного из боев ее захватили в плен и потребовали за освобождение 10 тыс. ливров — колоссальную сумму по тем меркам.
Валуа отказался платить за подданную, и в ноябре 1430 года ее выкупили англичане.
Кстати, Божью посланницу требовал выдать главный инквизитор Франции, но за меньшие деньги. Позднее один из его наместников — Жан Лемэтр — будет среди судей в процессе над Орлеанской девой.
После передачи Жанны д"Арк англичанам в Руане, городе на севере Франции, состоялся очередной церковный суд, который носил сообразный политический оттенок. «Если Церковь признает, что вела войска и венчала в Реймсе Карла Валуа в короли Франции девка, одержимая бесами, какой будет для него и для всей Франции позор!» — говорится в одной из дошедших до нас записей. Судя по историческим документам, на всех допросах Жанна вела себя бойко и оптимистично, продолжая упорствовать, что над ней только Бог и ангелы, от которых она не откажется. А один из присутствовавших солдат будто даже воскликнул: «Вот так девка, жаль, что не наша!» — писал французский историк Гаскей.
«Еретичка, вероотступница, идолопоклонница»
После долгих разбирательств церковный суд приговорил Жанну д"Арк к смертной казни. Бытует мнение, что в Средние века всех несогласных с Церковью сразу же вели на костер. И если в отношении предполагаемых ведьм и колдунов так и могло быть, то еретиков, наоборот, требовалось спасти от казни, заставив отказаться от своих убеждений и обратив в каноническую веру. Так Церковь утверждала свое главенство. Сохранилось обращение папы Иннокентия III к инквизиторам: «Верные и ловкие люди должны выманивать у еретика признания, обещая ему избавление от костра».
Сжигали обычно только самых непримиримых фанатиков, которые ни при каких условиях не отрекались от своих взглядов, например Джордано Бруно.
Подводя деву к костру, судьи еще раз спросили, не желает ли она подчиниться Церкви, на что она в который раз ответила отказом. Однако пока зачитывали смертный приговор, Жанна вдруг начала кричать, что от всего отрекается и остается с Церковью. Ей сразу же подсунули заранее подготовленную для таких случаев бумагу, текст которой девушка все равно не могла прочитать из-за своей неграмотности. Там было сказано следующее: она признает себя виновной в одурманивании людей и будет пожизненно содержаться в тюрьме на хлебе и воде. После того как Орлеанская дева что-то нацарапала на листке, ее увели обратно в тюрьму.
Там она впервые за несколько лет снова облачилась в женское платье. Тем не менее не прошло и недели, как Жанна д"Арк начала плакать, говорить, что предала себя и свою веру, и требовать, чтобы ей вернули привычный мужской костюм. Отречение от отречения ей никто уже простить не мог. 30 мая 1431 года Божью посланницу в белой митре с надписью «Еретичка, вероотступница, идолопоклонница» снова вели к костру на площади руанского Старого рынка. Там в присутствии зевак еще раз огласили приговор и зажгли костер. Кстати, некоторые особенно гуманные палачи, чтобы сократить жертве часы мучений, подкладывали в костер сухую солому — так приговоренный мог задохнуться в дыму раньше, чем огонь доберется до его тела. Однако в тот день эшафот специально установили слишком высоко, чтобы никто не мог до него дотянуться. На момент казни Жанне д"Арк, предположительно, было всего 19 лет.
Жизнь после смерти
Свидетели казни вспоминали о чудесах, якобы произошедших в последние минуты жизни Орлеанской девы: кто-то рассказывал, что видел белого голубя, вылетевшего изо рта девушки, кто-то разглядел в пламени огненные буквы «Иисус». После казни о сожженной еретичке начали забывать, однако вспомнили снова, когда в Орлеане в конце 1430-х годов объявилась лже-Жанна. Девушка рассказывала всем, что ее воскресил Бог, и ей верили. Самозванка была похожа на истинную Жанну, она умело скакала на лошади и обращалась с оружием.
Девушку даже признали братья настоящей Орлеанской девы. Чудом спасенную героиню начали одаривать драгоценностями и воздавать почести.
И тем не менее лже-Жанна все-таки попалась на какой-то мелочи, за что потом и поплатилась.
После казни Жанны д"Арк король Франции Карл VII, видимо, периодически испытывал муки совести, ведь он не сделал ничего, чтобы спасти от жестокой смерти ту, которая возвела его на престол. С 1452 года он начал заниматься, как сказали бы сейчас, реабилитацией Орлеанской девы. Валуа удалось добиться повторного рассмотрения дела, и в 1456 году с Жанны сняли все обвинения в ереси.
В течение долгого времени ее статус святой и национальной героини даже не подлежал сомнению, пока не пала монархия. Первые республиканцы связывали Орлеанскую деву только с королевской властью, а культ девства — с пережитками прошлого. В середине XIX столетия французы решили: неважно, какой строй поддерживала д"Арк, главное, что она героиня из простого народа.
В 1909 году Орлеанская дева получила прозвище Блаженная. Тогда же постоянно шли разговоры о канонизации Жанны д"Арк, что оказалось делом весьма непростым.
По существующим законам, чтобы объявить кого-либо святым, требуется предоставить подтверждения свидетелей о чудесах.
Естественно, в ХХ веке найти тех, кто видел деву, было невозможно. Однако ее канонизировали на основании рассказов двух женщин о чудесных исцелениях. После долгих молитв, вознесенных к Орлеанской деве, одна смогла вылечить язвы на стопе, а другая — избавиться от шумов в сердце. К тому же о своей национальной героине французы постоянно вспоминали во времена Первой мировой войны: образ женщины-воительницы вновь стал очень популярным, и его часто воспроизводили на плакатах. Решением Римской в 1920 году Жанна д"Арк была признана святой. Ежегодно 8 мая Франция чествует свою любимицу, вспоминая, как дева вела войска к свободе Франции.
Ознакомиться с другими материалами отдела науки можно на страницах нашей
Жанна д’Арк , Орлеанская Дева, национальная героиня Франции, сегодня известна всему миру. Этой юной девушке всего за несколько месяцев удалось развернуть историю собственной страны, стоявшей на краю гибели.
Жанна д’Арк при осаде Орлеана. Ш. Ленепвё. Фото: Commons.wikimedia.org
В 1428 году английские войска стояли у стен Орлеана, падение которого позволило бы им соединить оккупированную северную Францию с давно контролируемыми ими Гиенью и Аквитанией на юге. Исход сражения казался предрешенным, когда в резиденцию французского дофина Карла явилась 17-летняя девушка, объявившая ему, что «послана Небом для освобождения страны от английского господства» и попросила войска для снятия осады Орлеана. Девушка, которую звали Жанна д`Арк, уверяла, что действует по велению голосов свыше.
На стороне «Жанны Девственницы», как она сама себя называла, были лишь безупречная репутация и безоговорочная уверенность в своей миссии. А также бродившая по Франции легенда, что страну может спасти появление непорочной девушки, посланной Богом.
Она получила от дофина Карла право возглавить войско. 8 мая 1429 года ведомые Жанной войска сняли осаду Орлеана. После серии побед она провела Карла в Реймс, где традиционно короновались французские монархи, и Франция обрела законного короля.
Осознанное предательство
Максимализм Жанны, требовавшей дальнейшего освобождения французских земель, вступил в противоречие с намерениями окружения Карла, предпочитавшего действовать путем переговоров и уступок. Орлеанская Дева, сделав свое дело, стала мешать. В свою очередь, англичане и их союзники во Франции стремились поквитаться с той, которая сломала все их планы.
Жанна д`Арк попала в плен и была сожжена на костре. Многие считают, что казнили ее как вражеского полководца, за военные успехи, но на самом деле это не совсем так.
Жанна д’Арк на коронации Карла VII. Жан Огюст Доминик Энгр, 1854. Фото: Commons.wikimedia.org
Противникам Орлеанской Девы была нужна не столько ее жизнь, сколько уничтожение ее как «посланницы Бога». Поэтому она была обвинена в ереси.
Жанна попала в плен 23 мая 1430 года, когда с отрядом направилась к Компьеню, осажденному союзными англичанам бургундцами. Здесь Орлеанскую Деву банально предали, подняв мост в город, что отрезало ей путь к отступлению.
Король Карл помогать Жанне не стал, после чего бургундцы продали девушку англичанам за 10 000 франков.
23 декабря 1430 года Жанну привезли в Руан. Грамота английского короля Генриха VI от 3 января 1431 года передавала её под юрисдикцию епископа Бове, который должен был провести процесс над ней.
Инквизиционный процесс епископа Кошона
Для англичан было принципиально важно, чтобы Орлеанскую Деву признали виновной в ереси именно французские священнослужители, что должно было разрушить образ «посланницы Бога» в глазах французского народа.
Инквизиционный процесс в Руане возглавил Пьер Кошон, епископ Бове , доверенное лицо герцога Бургундии.
На заседаниях в королевской часовне Руанского замка присутствовали 15 докторов священной теологии, 4 доктора канонического права, 1 доктор обоих прав, 7 бакалавров теологии, 11 лиценциатов канонического права, 4 лиценциата гражданского права.
Жанна д"Арк. Миниатюра второй половины XV в. Фото: Commons.wikimedia.org
Епископ расставлял перед Жанной множество ловушек, которые должны были уличить ее в ереси.
Кошон попросил её прилюдно прочесть «Отче Наш» — при том, что по инквизиционным правилам любая ошибка или даже случайная запинка во время чтения молитвы могла быть истолкована как признание в «ереси». Жанна с честью сумела выйти из положения, предложив Кошону сделать это во время исповеди — как духовное лицо, епископ не мог ей отказать, и в то же время по церковным же законам был бы вынужден хранить в тайне все услышанное им.
На каждом из заседаний суда, как открытых, так и закрытых, ей задавались десятки вопросов, и любой неосторожный ответ мог послужить «разоблачением». Несмотря на то, что ей противостояли образованные и профессионально подготовленные люди, смутить Жанну им не удалось, и она держалась на удивление уверенно.
12 пунктов «заблуждений»
На заседании 28 марта ей были зачитаны 70 статей обвинения, основанных на показаниях самой Жанны. «Она является смутьянкой, мятежницей, возмущающей и нарушающей мир, подстрекательницей к войнам, злобно алчущей крови людской и понуждающей к её пролитию, полностью и бесстыдно отринувшей приличия и сдержанность своего пола, принявшей без стеснения позорное одеяние и обличье воинское. Посему, и по многим иным причинам, мерзким Богу и людям, она является нарушительницей божественных и естественных законов и церковного благочиния, искусительницей государей и простонародья; она позволяла и допускала, в оскорбление и отвержение Бога, чтобы её почитали и преклонялись ей, давая целовать свои руки и одежды, пользуясь чужой преданностью и людским благочестием; она является еретичкой или, по меньшей мере, сильно подозреваемой в ереси», — говорилось в преамбуле обвинения.
Допрос Жанны кардиналом Винчестера (Поль Деларош, 1824 год). Фото: Commons.wikimedia.org
Суду требовалось признание в ереси, исходящее от самой Жанны, и поначалу казалось, что опытные богословы заставят ее признаться в том, что «голоса», которые ею руководили, имели не божественное, а дьявольское происхождение. Но Орлеанская Дева стойко отвергала подобные обвинения.
В итоге судьи решили сосредоточиться на статьях, где признание не требовалось. В первую очередь, речь шла о пренебрежении к авторитету церкви и о ношении мужской одежды.
Вот 12 основных пунктов «заблуждений» Жанны, утверждённых Факультетом теологии Парижского университета:
1) Слова Жанны о явлениях ей ангелов и святых — либо выдумки, либо исходят от дьявольских духов.
2) Явление ангела, принесшего корону королю Карлу — вымысел и посягательство на ангельский чин.
3) Жанна легковерна, если считает, что по благому совету можно распознать святых.
4) Жанна суеверна и самонадеянна, считая, что может предсказывать будущее и узнавать людей, которых раньше не видела.
5) Жанна нарушает божественный закон, нося мужскую одежду.
6) Она побуждает перебить врагов, причём утверждает, что делает это по воле Божьей.
7) Покинув родной дом, она нарушила завет о почитании родителей.
8) Её попытка бежать, спрыгнув с башни Боревуар, была проявлением отчаяния, ведущим к самоубийству.
10) Утверждение, что святые говорят по-французски, ибо они не на стороне англичан, кощунственно по отношению к святым и нарушает заповедь любви к ближнему.
11) Она — идолопоклонница, вызывающая демонов.
12) Она не желает положиться на суд Церкви, особенно в вопросах об откровениях.
Памятник у места казни Жанны (1928). Фото: Commons.wikimedia.org
«Повторная ересь»
24 мая 1431 года Жанна д`Арк подписала бумагу об отречении от ересей. Это было сделано прямым обманом — Пьер Кошон продемонстрировал ей уже подготовленный костер, после чего пообещал не только не казнить ее, но перевести в тюрьму с лучшими условиями. За это Жанна должна была подписать бумагу, в которой она обещала подчиниться церкви и не носить более мужское платье. Девушка не умела читать, поэтому текст зачитывал священник. В результате Орлеанская Дева услышала одно, а подписала (вернее, поставила крестик) на бумаге, в которой говорилось о «полном отречении от ереси».
Нюанс заключается в том, что отречение Жанны позволяло ей избежать смертного приговора. Официально было объявлено, что она приговаривается к покаянию в вечном заточении «на хлебе страдания и воде скорби». Жанна переоделась в женское платье, и ее вернули в тюрьму.
Оставлять ее в живых никто не собирался. Чтобы отправить ее на смерть, проделали простой трюк — охрана отобрала у нее женскую одежду, оставив мужскую. 28 мая 1430 года священники, пришедшие к ней в камеру, зафиксировали «повторную ересь». Такая вина уже неизбежно каралась смертью.
«Исполнить приговор без пролития крови»
Судопроизводство того времени было построено своеобразно. Церковный суд, установив, что Жанна «впала в прежние заблуждения» , передал преступницу светским властям, сопровождая эту процедуру просьбой «исполнить приговор без пролития крови». Звучит гуманно, но на деле это означало аутодафе — сожжение живьем.
Сожжение Жанны д’Арк. Открытка XIX века. Фото: Commons.wikimedia.org
30 мая 1431 года приговор об отлучении Жанны д`Арк от церкви как вероотступницы и еретички и предании светскому правосудию был оглашён на плошади Старого Рынка в Руане.
В тот же день Жанну казнили. Процедуру казни описывают так: на голову Жанны надели бумажную митру с надписью «Еретичка, вероотступница, идолопоклонница» и повели на костёр. «Епископ, я умираю из-за вас. Я вызываю вас на Божий суд!», — крикнула Жанна и попросила дать ей крест. Палач протянул ей две скрещённые хворостины. Когда огонь добрался до нее, она несколько раз крикнула «Иисус!».
На жителей Руана казнь произвела гнетущее впечатление. Большинство простолюдинов сочувствовало девушке.
Реабилитированная посмертно
В начале 1450-х, когда король Карл VII , возведенный Жанной на престол, восстановил контроль над большей частью страны, проблема Орлеанской Девы снова вышла на первый план. Получалось, что монарх получил свою корону от закоренелой еретички. Прочности власти это не способствовало, и Карл отдал приказ собирать документы для повторного процесса.
Привлечены в качестве свидетелей были и участники первого процесса. Один из них, Гильом Коль, письмоводитель и нотариус инквизиции , заявил, что люди, судившие Жанну «умерли злой смертью». Действительно, ряд участников процесса либо исчезли, либо погибли при странных обстоятельствах. Например, Жан Эстиве, близкий соратник Кошона , не скрывавший ненависти к Жанне, вскоре утонул в болоте.
Надгробный камень Пьера Кошона. Капелла Св. Марии, Лизьё. Фото: Commons.wikimedia.org
Разбирательство, проведенное по приказу Карла, пришло к выводу, что процесс прошел с грубейшими нарушениями закона. В 1455 году новое рассмотрение дела назначил папа Каликст III , отправив наблюдать за процессом трех своих представителей.
Разбирательство было масштабным: суд заседал в Париже, Руане и Орлеане, были допрошены более 100 свидетелей.
7 июля 1456 года был оглашен вердикт, который гласил, что каждый пункт обвинения против Жанны опровергается показаниями свидетелей. Орлеанская Дева была полностью оправдана, в знак чего публично разорвали один экземпляр обвинительного заключения.
Святая и «свинья»
Спустя почти 500 лет церковь посчитала, что национальная героиня Франции достойна большего. В 1909 папа Пий X провозгласил Жанну блаженной, а 16 мая 1920 года папа Бенедикт XV канонизировал её. Сегодня статуя святой Жанны есть в большинстве католических церквей Франции.
Что же касается ее судьи, епископа Пьера Кошона, то каждый француз, который начинает рассказ об истории суда над Жанной, не преминет уточнить, что этот человек полностью соответствовал своей фамилии. Кошон в переводе с французского означает «свинья».